Как уже писала «Брянская улица», трагедия на подшефной Брянску подлодке произошла 23 июля, накануне Дня ВМФ, при погружении для проведения учений.
В тот день мичман был дежурным по камбузу. Чтобы выбросить мусор и поговорить по телефону с женой, он поднялся на поверхность подлодки, которая вскоре начала стремительно погружаться. К этому времени рубочный люк был уже задраен. Шансов выжить у моряка не было. Его тело было обнаружено уже после всплытия.
Минобороны инициировало расследование. Вдова мичмана Людмила Шиманская сообщала о давлении со стороны военного начальства.
«Новая газета» опубликовала статью об итогам внутреннего расследования гибели мичмана. В ней утверждается, что найти виновных, то есть тех, кто должен был заметить его отсутствие среди членов экипажа, можно, однако всё было решено списать на погибшего.
«Согласно акту расследования (НГ сообщает, что он есть в ее распоряжении — ред.), наказанию должны были подвергнуть всех, кто знал об отсутствии Шиманского в отсеке, но докладывал о стопроцентной готовности личного состава: 7 человек, включая Степаненко, должны были получить предупреждение о неполном служебном соответствии, один — строгий выговор. Командир, старпом и командиры электромеханической боевой части и группы автоматики дивизиона движения должны были быть вызваны на аттестацию на предмет соответствия должностям…
Казалось бы, вот оно — строгое и беспристрастное расследование, обещанное «Новой» в Министерстве обороны. Но появляется иной документ: недатированная «Выписка из акта». В ней указаны совсем иные члены комиссии, подписи отсутствуют. Точнее, есть только одна: верность документа удостоверяет врио командира части капитан 1-го ранга Паули. Эта бумага направляется командующему подводными силами Северного флота Моисееву и представляет собой весьма краткий пересказ событий. Что же до выводов, то в них остался только тезис о виновности самого мичмана в том, что он разговаривал по телефону в рубке. Более того, в этой бумаге неизвестно откуда появляется новый пассаж. Со ссылкой на акт вскрытия сообщается, что в крови Шиманского обнаружено 1,6 промилле алкоголя. «Данное состояние способствовало его гибели» — так указано в выписке. То есть будь оставленный в рубке мичман трезв, ни за что бы не утонул при погружении лодки на 50 метров».
Как уточняет издание, Людмила Шиманская добилась третьего возобновления расследования гибели мужа, но боится, что дело доведут до истечения сроков давности.
