В Белой Берёзке ситуация тревожная. Минэкономразвития ещё в 2014 году признал посёлок моногородом, который находится в особо тяжёлом социально-экономическом положении. Из шести тысяч жителей большинство – пенсионеры. Мест, где люди, в том числе молодые, могут заработать, немного: пара магазинов, школа, детсад и местный фанерный комбинат, который оказался на грани закрытия.
«Брянская улица» не раз писала о том, что градообразующее предприятие стало заложником межбанковских войн — «Инвестторгбанка» и «Транскапиталбанка». Комбинат, получивший в ИТБ кредит на строительство нового цеха в 1,1 миллиарда рублей, после его санации стал активом ИТБ.
«Инвестторгбанк» требует единовременного возвращения полной суммы кредита – около 800 миллионов рублей, предприятие рассчитывало погашать долги до 2022 года. Сумма долга – астрономическая, заводу реально грозит банкротство и закрытие – новый собственник пустит его с молотка в счёт погашения долга. Переговоры о реструктуризации долга результата не приносят – банк отказывается идти на уступки.
При этом областное правительство в ситуацию вмешиваться отказывается, называя ситуацию «спором хозяйствующим субъектов». Губернатор Александр Богомаз в ноябре 2016 года заявил, что смена собственника никак не отразится на предприятии – глава региона считает, что казне всё равно, с кого получать налоги.
Директор комбината Антон Корячко уверен, что регион, в случае закрытия предприятия, потеряет многое.
— Процесс идёт, встречи есть, два или три совещания было (в правительстве Брянской области – ред.), но реального итога нет.
Антон Корячко согласен с губернатором в том, что по закону власти к спору двух хозяйствующих субъектов не имеют отношения. В то же время он считает, что закрытие завода нарушит, в первую очередь, систему «круговорота денег в Брянской области».
— Давайте считать на пальцах. 120 миллионов в год налогов с зарплаты. Плюс надо не забыть о том, что эти деньги, которые выдаются на руки людям, -тратятся здесь же, они работают в регионе. Плюс к этому область сколько получает? У завода налог на «недвижку» — 4,5 миллиона рублей в квартал. Это деньги на выходе, но есть же деньги на входе: лесники, фурщики (дальнобойщики – ред.), и так далее, — объясняет директор комбината.
О том, почему при смене собственника завод будет на месяцы выбит из производственного цикла, а завершится всё скорее всего «расчленёнкой» и распродажей имущества – «Брянская улица» писала в прошлом году.
То, что происходит сейчас — не просто банкротство и смена собственника. Это грядущий развал ещё одного крупного брянского предприятия.
Любой простой, сбой в производственном цикле, полная смена руководства, возможное перепрофилирование — чревато срывом заказов, потерей рынков сбыта, социальной нестабильностью в Трубчевском районе.
Точку в начавшемся в ноябре судбном процессе в брянском арбитраже могут поставить уже 14 февраля.
— «ИТБ» настаивает на конкурсном управлении. Конкурсное управление за собой ведёт увольнение всех сотрудников в течение двух месяцев, оценку имущества, а затем его распродажу, — говорит Антон Корячко. По его словам, единственным игроком лесопромышленного рынка России, который сегодня может себе позволить купить фанерный комбинат, является череповецкая группа компаний «Свеза» Алексея Мордашова.
Однако у Антона Корячко есть большие сомнения в том, что «Свеза», во-первых, готова вложиться в завод в кризис, а, во-вторых, покупка завода и его транспортировка в тот же Череповец обойдутся в несколько раз дороже. Поэтому наиболее вероятным сценарием развития событий директор завода называет его «распил» в прямом смысле этого слова.
Отчаяние и боль царит и в фанерном цеху – единственном работающем на комбинате.
Замначальника цеха Людмила Шаховская с гордостью показывает финское оборудование. Ещё больше гордости появляется в глазах женщины, когда она вспоминает, как она и её коллеги самостоятельно учились работать на новейших станках. Теперь люди управляют машинами, которые ловко склеивают, прессуют, режут, шлифуют, ламинируют, перевозят фанеру. Весь процесс идёт так же чётко и упорядоченно, как маршируют солдаты на параде.
Люди, боясь остаться без работы, просят помощи у властей. Между собой женщины, шутя, строят планы на будущее: если завод закроется, они снесут цех, распашут землю и начнут выращивать картошку — естественно, не без поддержки губернатора. Пока они обещают устроить властям «социальный взрыв» — на их мирные обращения чиновники реагируют отписками.
Из шести тысяч жителей Белой Берёзки на заводе работают больше 500 человек, на работу в посёлок приезжают и из Трубчевска. 80 процентов жителей посёлка – пенсионеры. На заводе, в основном, работают одинокие женщины, у которых кроме подрастающих детей, которых надо учить, есть кредиты, долги, ипотеки.
Реальность такова, что закрытие завода реально может стать «концом» для сотен местных жителей. В ПГТ ждут роста преступности – своего пункта полиции там нет. Кто-то говорит о волне суицидов, в долгосрочной перспективе – гибель посёлка.
В один голос рабочие говорят о том, что к ним вернулись 90-е, а также задаются вопросом, почему на Сирию и Украину у правительства деньги есть, а на собственных граждан — нет.
В Белой Берёзке пока живут надеждой, что ситуация изменится.
P.S.: «Независимая газета» недавно назвала вещи своими именами, описав два случая, когда в системе оздоровления банков обнаружились критические изъяны. Один из них – «наш»: про необычную санацию «Инвесттогрбанка» «Транскапиталбанком».
В статье «Независимой» приводятся слова представителя Банка России, который заявил, что задача его ведомства – выделение денег на санацию, а не контроль за их расходованием. Получается, ЦБ безразлично, как используются предоставленные им финансы?
Дошла очередь до федеральных СМИ задать вопрос государственным структурам: кто в России способен пресечь межбанковские махинации, из-за которых «активы», подобные «Брянскому фанерному комбинату» становятся «титаниками», утягивая на дно тысячи семей, целые российские города и посёлки.
